Самолеты Ан-26 ранее падали только из-за плохой эксплуатации или ошибок пилотов, то есть из-за человеческого фактора, сказал в комментарии изданию “ГОРДОН” народный депутат II созыва Верховной Рады Украины, военный эксперт, полковник Владимир Шевченко.
Гибель самолета Ан-26 с курсантами Харьковского национального университета Воздушных сил имени Ивана Кожедуба (ХНУВС) – следствие системных кадровых ошибок в военной авиации Украины. Об этом в комментарии изданию “ГОРДОН” заявил народный депутат II созыва Верховной Рады Украины, военный эксперт, полковник Владимир Шевченко.
“Ослабление безопасности полетов и технического состояния авиации в Украине началось еще в 1990-е годы, когда объединили Военно-воздушные силы с Силами противовоздушной обороны. Речь о системной проблеме, которая возникла, потому что на руководящие должности назначали людей, часто не связанных с авиацией и не имеющих опыта управления военной авиацией. Теперь посмотрите на ситуацию в ХНУВС: управление авиационной структурой осуществляли по факту заместители, а команды отдавал начальник вуза, который при этом ни за что не отвечает. Такого нет больше ни в одном военном летном учебном заведении мира. Если бы сам руководитель подписывал документацию на проведение учебных полетов, то он нес бы ответственность и не требовал бы от подчиненных чего-то сверх их человеческих и технических возможностей”, – отметил собеседник.
По его мнению, в учебном заведении недостаточно внимания уделяли техническому состоянию самолетов.
“Говорят, потерпевший крушение Ан-26 налетал 40 лет. На самом деле не настолько большой срок для такого типа самолетов. Американские В-52, к примеру, летают с 1950-х годов. Технические показатели Ан-26 и Ан-24 очень хорошие. Они падали только из-за плохой эксплуатации или ошибок пилотов, то есть из-за человеческого фактора. В странах НАТО используются такого возраста самолеты, но летных происшествий нет, следовательно, они эксплуатируются правильно. А в харьковском вузе и части, которая обслуживает учебные самолеты, по моему мнению, не было нужного психологического настроя и в первую очередь ориентации на безопасность полетов”, – сказал Шевченко.
Военный эксперт считает, что у командира экипажа могло не хватить опыта, чтобы справиться с возникшей нештатной ситуацией.
“Летчик, которому поручили управление самолетом с курсантами, имел опыт полетов 700 часов. Я считаю, этого достаточно, чтобы быть транспортным пилотом. Допускать к обучению курсантов нужно лучших летчиков страны, которые налетали не менее 1200 часов и прошли специальные курсы подготовки пилотов-инструкторов. Доверять жизнь детей нужно летчикам с лучшей подготовкой”, – заявил полковник.
Он также не исключает ошибки диспетчера.
“Говорят, якобы катастрофа произошла из-за того, что терпящий бедствие самолет ждал, пока совершит посадку другое воздушное судно. Действительно, диспетчер должен был отослать другие воздушные суда в запасные зоны пилотирования и заняться самолетом, которому необходима помощь, – ориентировать пилота по высоте, местоположению и вообще постоянно вести с ним диалог. Этого не было. И, конечно, отсутствие такого диалога можно считать ошибкой, а вовсе не то, что на другом самолете был сын командующего”, – отметил Шевченко.
Он утверждает, что Ан-26 способен совершить посадку без одного двигателя.
“Нам показывали параболу, по которой летел самолет. На малой высоте он резко пошел вниз. Это говорит о том, что произошла потеря тяги. Не исключено, что мог отказать и второй двигатель, так как по докладу пилота, первый двигатель уже не работал. Малые высоты самые опасные, потому что нет возможности для маневра и преобразования вертикальной скорости в горизонтальную. Но самолет такого типа способен совершить безопасную посадку на одном двигателе. Для этого пилотов специально тренируют. В истории авиации был случай, когда опытный летчик, в молодости увлекавшийся планеризмом, смог посадить на заброшенный полевой аэродром Boeing с двумя неработающими двигателями. Чтобы попасть на полосу, он корпусом самолета затормозил (чтобы убрать горизонтальную скорость), выровнял нос перед посадкой и сел. Это подтверждает, что даже при остановке двигателей можно безопасно посадить самолет”, – сказал Шевченко.
Он не исключают, что по старой традиции вину за трагедию возложат на экипаж, пилотировавший Ан-26.
“Пока идет расследование, нам ничего внятного не говорят. Думаю, они и не станут искать истину, а виноватым назначат того, кто погиб. Это лучший выход во все времена (и при СССР тоже так было): зачем тревожить людей на земле, пусть будет виноват погибший. Но я убежден, что гибель этого Ан-26 – не просто отказ двигателя или ошибка пилота, а следствие системных кадровых ошибок. Гражданского пилота нельзя допускать к обучению военных летчиков. В сфере военной авиации должны быть руководители из авиационных структур, которые прошли все этапы военного летного руководителя, командовали эскадрильей, полком, бригадой и так далее. Тогда люди знают цену летного происшествия. У всех остальных военнослужащих (ПВО, инженеры и прочее) такой опыт отсутствует. Поэтому я считаю, виновны не только люди, непосредственно выпускавшие самолет в учебный полет, но и те, которые подписали и завизировали приказ о назначении Александра Туринского на должность начальника ХНУВС”, – подчеркнул собеседник.
Он отметил, что аналогичная системная ошибка стала и причиной гибели самолета Ил-76 в луганском аэропорту в 2014 году.
“Пилоты заводили самолет на полосу, как говорится, “по-гражданскому” – выпустив шасси шли на пологой глиссаде – и поэтому стали легкой добычей террористов. А ведь Ил-76 может заходить на посадку боевым заходом без помощи двигателей. Военные пилоты при посадке на аэродром, где возможна опасность, специально убирают лампочки, которые самопроизвольно загораются при выпуске шасси. Этому давно уже наших летчиков не учат. И здесь вина именно авиационного руководства, а не тех пехотных генералов, которых сейчас обвиняют. Они как положено не проинструктировали экипаж на предполетных указаниях, они сами этого не знали, потому что являются выходцами из системы противовоздушной обороны, где понятия не имеют о принципах полетов в боевых условиях. Поэтому прежде всего в стране нужно поменять подходы к военной авиации, ее финансированию, техническому и кадровому обеспечению”, – резюмировал Шевченко.
7 октября глава правительственной комиссии по расследованию причин авиакатастрофы, вице-премьер Олег Уруский сообщил, что расшифровка черных ящиков потерпевшего крушение учебного самолета Ан-26 позволила установить содержание переговоров между членами экипажа и руководителями полетов. “Расследование показало наличие грубых нарушений как в исполнении полетных заданий, так и в организации полетов в целом”, – отметил Уруский.
Учебный самолет Ан-26 упал и загорелся в двух километрах от военного аэродрома Чугуева вечером 25 сентября. На его борту находилось 27 человек: семеро военнослужащих (члены экипажа и инструкторы) и 20 курсантов Харьковского национального университета Воздушных сил имени Ивана Кожедуба.
26 человек погибли. Жизни единственного выжившего, курсанта Вячеслава Золочевского, ничего не угрожает.
По данным Службы безопасности Украины, за несколько минут до катастрофы командир самолета сообщил об отказе левого двигателя и запросил посадку, однако по неустановленной причине воздушное судно разбилось в стороне от взлетно-посадочной полосы.
Источник: gordonua.com
